Нет существа бесправнее, чем российский авиапассажир. Невозвратные тарифы, ручная кладь размером с пакет молока, отсутствие разумных компенсаций за отмены, задержки рейсов или отказ в посадке по причине овербукинга… Но у нашего пассажира еще осталось одно безусловное право: получить назад свои деньги в том случае, если рейс отменен. Впрочем, похоже, что ненадолго: с началом корона-кризиса почти все российские авиакомпании прекратили возврат «живых» денег, в лучшем случае, предложив пассажирам ваучеры на будущие перелеты.

Нет сомнений, что для большинства перевозчиков это вынужденная мера: локдаун пришелся на конец традиционно убыточного зимнего сезона, когда резервы уже потрачены, а объем предварительных бронирований на лето еще невелик. Примечательно, что не обошлось без мелкого шулерства. Одна авиакомпания, к примеру, с начала марта продавала за 499 руб. за полетный сегмент услугу возврата билета по любому тарифу, потом неожиданно приостановила полеты, а пассажиры отмененных рейсов получили «возврат» баллами в личном кабинете. Другая же авиакомпания, недавно прославившаяся любовью к природе, обещает сертификат на 10% сверх стоимости отмененной перевозки, но бережливо не включает в расчет его номинала сборы за оформление прежнего билета (100 руб. за полетный сегмент). Третья авиакомпания сейчас просто приостановила оформление вынужденных возвратов, но ходят слухи, что она введет бумажные сертификаты, получить и «отоварить» которые можно только в офисах продаж. Хотелось бы верить, что пресловутый «источник в отрасли» ошибся насчет бумажного носителя, но причина возврата к доцифровым истокам, наверное, проста: в офисы, в отличие от сайта, придут не все пассажиры отмененных рейсов, а значит, получится немного сэкономить. Пожалуй, тут стоило бы написать что-то о репутационных издержках для авиакомпаний и отрасли в целом, но сейчас, видимо, не то время, чтобы вспоминать о ерунде.

Нюанс в том, что «нет денег» – в чистом виде экономический аргумент, а не правовой. Нетрудно представить, как на жалобы недовольных пассажиров придут люди в погонах, выпишут какое-нибудь предписание, штраф или даже что-нибудь возбудят. Поэтому Ассоциация эксплуатантов воздушного транспорта (АЭВТ) направила в правительство письмо с предложением институционализировать отраслевые эрзац-деньги на случай форс-мажора. Важное письмо, но плохое. Что в этом письме не так?

Во-первых, сами авиакомпании, за редким исключением, не предприняли попыток «соблазнить» своих пассажиров повышенным номиналом ваучеров (например, мультипликацией стоимости билетов хотя бы в полтора раза). Сертификат – сомнительная замена деньгам, имеющая ограниченный оборот, не защищенная от инфляции и от риска банкротства эмитента. Проще говоря, такой долг торговался бы с приличным дисконтом к номиналу, и по-хорошему, надо было это понять и учесть, а не пытаться сразу грубо «нагнуть» своих клиентов с помощью государства.

Во-вторых, отказ от возврата «живых» денег уже никак не повлияет на будущее отрасли. По нашим собственным прогнозам, в этом году падение пассажиропотока составит от 25% по очень хорошему сценарию до 62% по очень нехорошему, и большинство российских авиакомпаний не имеет никаких шансов выжить без масштабной помощи со стороны государства и/или своих собственников. Наше правительство, несомненно, обрадуется возможности переложить поддержку отрасли на чужие плечи и этим ограничиться. Небольшой сиюминутный тактический выигрыш легко может обернуться большим стратегическим поражением.

В-третьих, границы «обстоятельств непреодолимой силы» в письме отнюдь не сводятся к нынешнему локдауну. АЭВТ предлагает ограничить право пассажиров на возврат денег по широкому кругу причин, многие из которых могут (и будут!) толковаться перевозчиками весьма произвольно. В формулировках из письма к ним можно отнести пожар в африканской саванне, забастовку работниц ткацкой фабрики в Иваново и сезонную эпидемию гриппа. Попытка под шумок создать «задел на будущее» отнюдь не повышает уровень доверия к отрасли и вновь наводит на размышления о шулерских практиках. Самое смешное, что российское правительство тщательно избегает применения форс-мажорных правил к корона-кризису, ограничиваясь неведомой ранее правовой конструкцией «режим повышенной готовности».

В-четвертых, сделана неверная отсылка к «международной практике»: IATA, по сути, такая же ассоциация авиакомпаний, как и АЭВТ, только на глобальном уровне. Мнение IATA о ваучерах как «законной форме в отношении потребителей» не имеет никакой правовой силы. Меж тем, мелкие манипуляции фактами не повышают уровень доверия к письму и его авторам, которое так необходимо в кризисной ситуации.

В-пятых, АЭВТ на голубом глазу предлагает оформить принудительное и безвозмездное пользование чужими денежными средствами на срок до одного года: «перевозчик вправе приостановить выплату причитающихся пассажиру и/или грузоотправителю денежных средств на срок до двенадцати месяцев» и «на сумму провозной платы… проценты за пользование денежными средствами не начисляются». С экономической, правовой и даже с житейской точки зрения это звучит абсурднее чемпионата мира по хоккею в Бразилии на открытом воздухе.

И самое главное. Синопсис письма АЭВТ таков: «У нас деньги уже закончились, а у них [пассажиров] еще кое-что осталось». Справедливости ради, авиаперевозки и туризм – самые пострадавшие отрасли, и подавляющее большинство российских авиакомпаний просто не переживут корона-кризис без господдержки. Объемы помощи (и вообще сам факт её применения) остаются для отрасли полной загадкой. В ситуации, когда федеральное правительство «самоизолировалось» от немедленной поддержки национальной экономики (вот бы где авторы письма вспомнили мировой опыт!), каждый начинает решать свои проблемы за счет более слабых участников рынка, оправдывая это или справедливостью, или кризисной целесообразностью. Каждый выплывает как умеет.

Но много ли справедливого и целесообразного в том, что пассажиры, которым тоже приходится непросто, сейчас выступают невольными кредиторами авиакомпаний? Не выведет ли нас оправдание кризисной целесообразности для авиаторов – ad absurdum – к более широкому оправданию, например, воровства в продуктовых магазинах? Не станет ли считаться справедливым разбой при предъявлении грабителем справки 2-НДФЛ, подтверждающей его бедственное положение? Между de facto («мы не можем вернуть деньги, потому что у нас их нет») и de jure («мы не можем вернуть деньги сейчас, но должны это сделать при первой возможности») стоит высокий забор, который и должен остаться на своём месте.

Сегодня президент анонсировал 23 млрд рублей на поддержку отрасли, но этого мало: АЭВТ оценивает масштаб потерь (и этому, пожалуй, можно доверять) в 200-300 млрд руб. Но увы, Минтранс может не справиться с механизмом выплаты компенсаций, как не справился с такой задачей и раньше (поэтому компенсации сопоставимого объема за рост стоимости авиакеросина «повисли» в воздухе с 2018 г.). Надеемся, что власти смогут поддержать авиакомпании пока еще не поздно, а масштаб помощи будет соразмерен потребности в ней.

Пассажирам же оставьте те немногие права, которые у них еще сохранились. Они [пассажиры] еще пригодятся, когда локдаун закончится.

Андрей Крамаренко